Гринкевич Анастасия Ивановна(86 лет), зубной врач г.Орла

Как я была учительницей

Давно это было. Многое с тех пор изменилось в мире, в стране, в жизни людей.

И вот смотрю я на эту старую фотографию, вспоминаю 1935 год, 4 класс «а», школа № 20 города Орла. Эта школа находилась на улице Черкасская, там где сейчас стоит школа №38.
Сидят ребятишки, одноклассники. Крайняя в верхнем ряду слева – я, Настя, а в первом ряду 5-ая справа моя первая любимая учительница Евгения Степановна Комарова. Милое, ласковое лицо. Многих учителей своих забыла совершенно, а Евгению Степановну вспоминаю с огромным чувством любви и уважения.

Помню и ту свою первую школу, четырехклассную начальную школу. Она была небольшой, всего два класса: 4 «а» и 4»б». Но нам было в ней по-домашнему уютно. В школьном дворе было много деревьев и цветов. Уроки музыки вела Вера Андреевна Дульнева. У одной девочки (имя ее уже стерлось из памяти) был очень хороший голос и песню «Орленок» в ее исполнении помню и сейчас. В нашем школьном дворе мы и сфотографировались на прощание весной 1935 года, в 5-ом классе мы учились уже в школе №31 г. Орла.

Теперь я расскажу, как я была учительницей.

Сначала немного из истории страны. В царской России неграмотных был процент населения. За годы революции, войны, разрухи с грамотностью стало еще хуже. Просто катастрофа. И в стране началась активная борьба с неграмотностью – ЛИКБЕЗ. Кроме общеобразовательных школ в рамках ЛИКБЕЗа, было открыто множество вечерних школ, курсов, кружков при заводах, фабриках. Везде, даже при домкомах учили читать. Страна училась читать! Кто хотел, а таких было много, продолжали учиться дальше. Тех, кто не мог надолго уходить из дома, учили на дому. Но нужного количества учителей в стране не было. Выход был один - людей, даже с небольшим образованием, призывали без отрыва от производства учить неграмотных. Это было массовое, активно подхваченное населением страны, мероприятие. Включилась и наша школа. Нескольким старшим ученикам 4-ого класса, в том числе и мне, поручили работу с неграмотными. Мы должны были научить их читать и писать.

К моей ученице я, десятилетняя девочка, ходила домой. В небольшой комнатке (разумеется, без удобств) жила семья их четырех человек: муж, жена, двое малолетних детей. В этой комнате была плита, на которой постоянно что-то варилось. Очень часто здесь же в корыте стиралось белье. Встречала меня моя ученица приветливо. Это была женщина молодая и училась она с желанием.

Я старалась учить ее так, как нас учила Евгения Степановна. Уроки наши продолжались довольно долго. Когда же пришли проверяющие, ученица моя смогла прочесть предложенный текст, хотя и медленно. С письмом, правда, было хуже. Привыкшие к грубой работе ее пальцы плохо слушались, и все же она написала несколько слов. Но главное – бойко писала свою фамилию, расписывалась. И я была отпущена с миром к всеобщему удовольствию.

Вот так в первый и последний раз в жизни я была УЧИТЕЛЬНИЦЕЙ!